Ее назидательное решение содержит в себе три изъяна. Первый нарушает, с учетом криминализации мнения, свободу мышления. Второй свидетельствует о том, что заботы, связанные с выборами все больше вступают в противоречие с первоочередными национальными интересами. Третий изъян провоцирует, пренебрегая нашей дипломатией, динамично развивающуюся державу Турцию, в ущерб нашим экономическим и стратегическим интересам в одном из самых сложных регионов мира. 

 

Побороться с этим парламентским уклоном представляется мне тем более возможным, что я неоднократно высказывал свою симпатию к армянам Франции и к их образцовой интеграции в общество. Я не сомневаюсь, что почти уже век тому назад, в 1915 году, армяне в Турции подверглись массовому уничтожению, которая нигде серьезно не отрицается, даже в Турции. Я конечно хочу, чтобы Анкара поручила международной комиссии историков заботу о том, чтобы отделить правду от лжи. Я склонен, без особой уверенности, думать, как и большинство историков, что это избиение заслуживает названия «геноцид», несмотря на мнение некоторых других, в их числе американского исламоведа Бернарда Льюиса. Также я могу понять, что армянская община стремится к общественному признанию этой бойни. Но ничто не заставит меня перейти демократический Рубикон: предоставить политике право устанавливать свою правду о злодеяниях, совершенных в прошлом. И к тому же чужеземцами на чужой земле.  

Мне возражают, что Франция и некоторые страны Европейского Союза, наказывают посредством, так называемых мемориальных законов, (то есть относящихся к памяти, примечание переводчика), отрицание коллективных избиений. Но, кроме того, что принцип этих законов представляется спорным, они применяются в отношении современных преступлений, после процесса в международном суде. Так, признали геноцид евреев в Нюрнберге, а также на Балканах, в Камбодже, Руанде. И ни в коем случае прошлые преступления, чьи предполагаемые зачинщики умерли и похоронены.  

 

Проект современного закона ломает санитарный кордон, установленный между Историей и памятью, которому дал исчерпывающее определение Пьер Нора. Общества памяти получают, таким образом, право требовать у государства полного признания своей версии прошлого. В 2008 году в Ассамблее пыталась пересмотреть мятеж в Вандее, но затем предложение разумно отклонили. А когда займутся Варфоломеевской ночью? Вспомним лучше о наших колониальных войнах, тех, где упоминают о «французском искусстве войны», и о которых, я боюсь, есть много чего сказать в обход ярлыкам официальной правды.  

 

Государство сбилось с пути, взяв на себя риск, принять глупые пережитки памяти. Вследствие невежества, оно слишком склонно судить по современным критериям прошлое, моральные и социальные нормы, которого вынудили бы вопить наших «политически корректных» весталок. Французская нация имела на службе целые поколения  рубак. Торговля неграми не советовалась с организацией SOS Racisme. Наша дорогая Революция придумала Террор, само слово и его содержание. Каким образом отстирывать вековую человеческую свирепость, не залезая самим в стиральную машину.        

 

История с течением времени, обнажает вымысел и извлекает правду, постепенно признаваемую всеми. Культ памяти в свою очередь пробуждает уснувших демонов. 

 

Этот закон выставляет на обозрение второй не менее тревожный изъян: предпочтение предвыборной кампании интересам Нации.  Совершенно очевидным становится, каким образом пожелания армянской общины Лиона, Парижа и Марселя оказались достаточными, чтобы вовлечь Национальную Ассамблею в демократическую ересь. Какая жалость наблюдать легкомыслие парламентариев, избранников Нации, ведущих себя, как депутаты округов (кантонов). Имеется опасность нарушить принцип нашего права, чтобы соответствовать пожеланиям общины, которые в зависимости от момента могут быть этническими либо религиозными. Сможет ли Сенат противиться такой отраве!

 

Поскольку уже сейчас зло в действии. Пожалеем Алена Жюппе. Наша дипломатия плывет по ветру, пытаясь объединить в своей деятельности с одной стороны, отдаление Турции от европейского сообщества, а с другой, разумную заботу о деликатном обращении  с турецкой державой, становящейся опорным пунктом на неспокойном Среднем Востоке. И вот народное представительство своим подстрекательским решением разжигает против нас турецкий национализм и загоняет его в сопротивление против признания, в действительности, отвратительного эпизода из прошлого. 

 

Пусть Небеса смилостивятся, и в нашем старческом притязании решить за весь мир вопросы истории человечества, мы не заведем нашу собственную историю в пустыню.     

 

Редакционная статья Клода Имбера (Claude Imbert) 

 

В журнале «Le Point» от 12 января 2012

 

Перевод Гюлюш Агамамедовой

 

 

Послесловие переводчика

 

Статья опубликована 12 января 2012 года. Сенат Франции принял «Закон о криминализации отрицания армянского геноцида» 23 января этого года. Реакция на принятие закона последовала очень бурная в Турции и  эхом отозвалась в Азербайджане. Мэтр Рустам Ибрагимбеков заявил о своем намерении вернуть французский Орден  Искусств и отказаться от поста президента общества культурных связей Азербайджан -Франция. Для того, чтобы закон вступил в силу необходима подпись президента Николя Саркози. В том, что он его подпишет, почти никто не сомневается. Резоны ясно изложены в статье. Другое дело общественность Франции, здравомыслящие люди, сожалеющие о столь безответственном поведении «слуг народа». Недавно на сайте kultura.az была приведена статья Эмиля Золя «Я обвиняю» ( J’accuse ). У него хватило мужества высказать свое мнение, выступить против псевдо патриотической истерии. Клод Имбер из той же когорты. 

 

И еще. На мой взгляд, этот закон оказывает медвежью услугу армянкой нации. Добрососедские отношения с Турцией дорогого стоят. Этим законом армяне лишили себя еще одной возможности выйти из изоляции.