В комнате было очень тесно и душно. Здесь обитало множество каких-то существ, которые не знали ничего ни о себе, ни о других и, несмотря на тесноту, почти никто не ощущал остальных. Сколько этих существ и как они попали в эту комнату, было неясно. Вся эта толпа медленно, но безостановочно вращалась. И кто дал старт этому движению, когда оно началось, откуда оно происходило - об этом никто не знал и не думал. Хотя, может быть, кто-то об этом и задумывался, может быть, даже кто-то хотел остановиться или остановить этот круговорот, цель которого была неясна, но кто были эти одиночки, какова их судьба, - это покрыто мраком неизвестности. 

 

В комнате стоял дикий рев. Он был не очень-то громким, но в нем чувствовалось нечто первородное и никто не слышал ни своего голоса, ни того, кто был рядом, - все смешалось в общем реве. Может быть, кто-то и не кричал или, наоборот, старался переорать всех, но об этом тоже никто ничего не знал и не думал. Единственное что было как-то известно всем – это то, что время от времени кто-то отделялся из общей толпы и уходил также непонятно куда, может быть, в потолок или в какую-то щель, или валялся на полу, оказавшись растоптанным, а может быть, и менялся, превратившись во что-то другое. Во всяком случае это имело место, и у всех почему-то был страх перед таким уходом. Наверное, именно из-за страха перед уходом все вращались так усиленно и безостановочно, словно надеялись этим спастись от опасности. А может быть, кто-то и не страшился этого и даже мечтал об уходе, но об этом также никому ничего не было известно…

 

Посреди комнаты находилось нечто вроде стола или старого пня, или эта была какая-то тумба. На ней горела свечка. Свет ее был очень ярким, но несмотря на это, он почему-то почти ничего не освещал и даже саму свечу еле можно было разглядеть. Это маленькое пятно в общей мгле, видимо, горело вечно и как-то удерживало страх и отчаяние обезумевшей толпы, регулируя общий круговорот. А может быть, именно этот свет приводил в отчаяние кого-то из тех, кто страстно желал полную мглу и думал найти в этом спасение, стараясь во что бы то ни стало потушить свечу. Или же, наоборот, служил маячком для тех, кто, обезумев от темноты, стремился к свету, в надежде устроить из этого бушующий пожар. Но решившихся на такое было единицы и они почти всегда оказывались раздавленными толпой. Если же кому-то все-таки удавалось прорваться к мерцанию спасительного источника, в шаге от него они то ли проваливались в какую-то пропасть, то ли испарялись, то ли споткнувшись о предметы, разбивались насмерть, а хуже всего - сам свет оказывался какой-то иллюзией. 

 

Оказывается, никакого света и в помине не было. Между тем толпа продолжала свой круговорот вокруг этого псевдосвета, а у добравшихся одиночек никакой возможности передать остальным правду не было. Ведь в темноте никто ничего не видел и не слышал, а тому, кто до этого дошел, возврата к толпе уже не было. Да и сами они, видимо, становились частицей этой иллюзии, уже полностью изменившей свою внешнюю оболочку, форму и суть. Так как преодолеть этот страшный и полный страданий ПУТЬ без постепенной мутации было невозможно…

 

Так из века в век продолжалась опасная и загадочная божественная игра, где все были прокляты и в которой все было изначально-сущностным и зачарованным…

 

Эльмир Мирзоев

Kultura.Az