Только в городе он стал понемногу понимать, чего лишился из-за самой элементарной человеческой глупости и жадности. Как он мог променять идиллию горного Эдема на Содом и Гоморру современного города? И не просто современного города, а уродца, некоего симбиоза, получившегося от кровосмесительного союза города и деревни. Горец горевал об утраченном во сне; наяву у него на это не оставалось ни сил, ни времени. Пробиться вперед, обойдя на несколько голов городских- ленивых, наглых со связями, но таких беззубых сверстников возможно лишь активно работая локтями, а иногда и пиная их исподтишка, чтобы не вызвать гнев какого-нибудь, обремененного регалиями дядюшки. Удача любит молодых и дерзких. Не прошло и двадцати лет, как горец, недавно ходивший по улицам страшного города монстра в сандалиях перевязанных бечевкой и мечтающий о сытном ужине, как о заслуженной награде, превратился в многоуважаемого члена общества. К нему теперь обращались только с приставкой муаллим, учитель, сенсей, мэтр, что по сути одно и то же. К счастью для горца, он не стал учителем в прямом смысле этого слова. Иначе не видать ему горных вершин власти и богатства. Какой настоящий учитель может похвастаться мощью и златом? Самое большое богатство у бедного учителя его ученики. В случае с горцем такая участь обошла его стороной по очевидной причине. Он привык обозревать окрестности с горных вершин, что очень помогло ему в равнинном городе. То, что не сразу понимают другие, он схватывал налету. Его не смог обмануть заманчиво почтительный титул учителя, он сразу же узрел суть проблемы. Кем хорошо быть в городе, он сумел определить очень скоро, не проводя социального опроса. Все его заключения основывались на практике и сравнительном анализе. Для начала он пошел работать на стройку; ему выдали форму и посоветовали не смотреть с большой высоты вниз. Сказалась забота о человеке, но в большей степени предусмотрительность начальства: никому не хотелось отвечать в случае, если молодой человек, непривычный к такой работе вдруг свалился бы вниз с большой высоты. Никакой страховки, в виде страховочных тросов, не предполагалось. На всех не напасешься. Приходилось полагаться на инстинкт самосохранения самих рабочих. А Горец вырос в горах и не боялся высоты. Набрав денег, купил диплом, не самый дорогой, но все-таки достаточный для того, что пойти работать клерком в контору. Чем конкретно занималась фирма, он так и не выяснил за время своего в ней пребывания. Да это было и не важно. Совсем другое воодушевляло молодого дипломированного специалиста. У шефа подрастала дочь красавица. Вот, где появилось поле для маневра, возможность раскрыть таланты, дремавшие до поры до времени. За сердце красавицы развернулась настоящая битва. Горец оказалось всего лишь одним из многих претендентов на сердце красавицы, а заодно и на благорасположение отца девушки. В тяжелой битве, где все средства хороши, горец победил с блеском. Только одно обстоятельство омрачало его душу в день свадьбы. Он отчаянно сожалел, когда вел замиравшую от восторга невесту в загс, о том, что не мог усадить ее на вороного коня и стремглав умчать в горы. Утешиться пришлось банальным мерседесом, подаренным Горцу на свадьбу влиятельным тестем. Самое главное Горец сделал, дальше все потекло своим чередом, подобно селю, затопляющему весной луга в родном селе. Он поднимался по карьерной лестнице также резво, как когда то мальчишкой по горным тропинкам ставшего прекрасной далекой сказкой родного края. Только во сне он видел себя в седле, чувствовал под собой нервную дрожь скакуна, такого же молодого и горячего, каким он сам был в ту далекую пору. Однажды Горец заболел. Ничто не радовало его измученной души. Любящая жена, подрастающие дети, уважительные, преданные сверх меры до поры до времени подчиненные, громадный внушительный кабинет, в котором он проводил большую часть своей жизни, вместо того, чтобы услаждать свой взор снежными вершинами, ничто не могло развлечь, заболевшего тяжелой формой ностальгии, горца. Жена решила использовать последнее имеющееся в резерве средство- обратилась ко всемогущему отцу. Женщина рассудила разумно. Она уже давно догадалась, что муж ее наравне с любимым селом, от которого отказался в молодости, ценит вершины карьеры, способные заменить ему утраченную по доброй воле малую родину. Тесть не заставил себя долго просить, он и сам уже подумывал о том, чтобы дать новый толчок карьере зятя.

- А не пора ли тебе пересесть в кресло сенатора? Разве ты не чувствуешь в себе силы решать судьбу народа?,- с таким не простым вопросом обратился к Горцу тесть, когда тот приехал к нему с очередным плановым визитом. - Мне показалось, что ты вполне созрел для того, чтобы стать государственным мужем, а не просто оставаться мужем моей дочери! – тесть засмеялся, призывая Горца последовать своему примеру.
 

Радужная перспектива сработала как сильное средство поднимающее иммунитет. Горец немедленно выздоровел и стал сенатором. Не хуже и не лучше других. Не высовывался без особой надобности. Во время определял, в какой стан необходимо переметнуться, чтобы остаться на плаву. В общем, вполне состоявшийся государственный муж. Вот тогда у него появилась возможность осуществить лелеемую мечту. На недавно построенной вилле он завел конюшню. Для начала он купил всего двух арабских скакунов, тонконогих, нервных, гладких. Одного гнедого со звездой во лбу и второго вороного в белых чулочках. Следующим украшением конюшни обязательно станет карабахский жеребец. Горец дал себе слово, что приведет карабахца в конюшню, только, когда полностью уверится в том, что нашел хорошего конюха. А найти его очень непросто, еще сложнее, чем няньку для своих сорванцов. Подумав о детях, он сразу вспомнил, сколько женщин прошли тяжелое испытание его детьми. Няньки, мамки, бабки и ни одна не выдерживала больше месяца темперамента мальчиков. В конце концов, самая неказистая, вредная, чернявая женщина, чем-то напоминавшая горцу, оставшуюся в селе мать, которая так и не согласилась переехать к сыну, прикипела к детям душой, и научилось управлять их капризами. Вот такого конюха ожидал горец для своих лошадей. Того, кто сможет обуздать норов породистых скакунов. Для начала решил попробовать совсем молодого парня. Его порекомендовал садовник. Он не думал о том, чтобы сделать его настоящим конюхом. Нет. Ему нужен был человек на то время, пока он найдет самого настоящего опытного и умного лошадника. Юношу, почти мальчика звали Гасаном. Долговязый, худой, молчаливый, легко смущающийся и краснеющий при малейшей шутке, мальчик становился веселым и разговорчивым только с лошадьми. Горец выяснил этот факт, увидев как Гасан рассказывал вороному занимательную историю, жестикулируя и разговаривая непривычно оживленным тоном. Заметив хозяина, он испуганно замолчал. Кони у нового конюха выглядели ухоженными и веселыми. Гасан чистил, кормил, поил, заботился о них, как о родных людях. Ничуть не меньше. Кони отвечали ему взаимностью. Поглядев на бесспорно счастливый выбор, Горец принял мудрое решение. Оставить все заботы о своих любимых лошадях юноше Гасану. А еще он найдет для лошадей хорошего тренера. Жизнь Горца текла по вновь налаженной колее, в которой не последнее место занимали лошади, а при них Гасан. Все бы так и продолжалось, если бы в один прекрасный день Гасану не пришло в голову, поступить в институт, и ни в какой-нибудь, а в институт искусств. Юноша захотел стать искусствоведом. Сказано сделано. О том, как Гасан готовился к экзаменам, лучше всего были осведомлены его питомцы. В перерывах между кормлением, купанием, прогулкой лошадей, он читал им книжки. Гасан поступил с первого же раза. В это же время Горец созрел для покупки карабахского жеребца. Для него приобретение коня являлось долгожданным событием. В один момент он даже задался вопросом, чего он больше всего хотел в жизни: жениться на дочери шефа или купить карабахского жеребца. Он побоялся заглянуть слишком глубоко в свою душу, не желая обнаружить там шокирующий ответ. Большую часть своего времени Горец проводил не в сенате, не с женой и детьми, а со своими лошадьми, ну и с Гасаном. Первая экзаменационная сессия повергла молодого конюха в уныние. За трудами на конюшне он и не заметил, как быстро пролетел семестр. Расплата последовала немедленно. Экзамен по истории античной живописи, он провалил. Первым делом Горец предложил Гасану самый простой способ решения проблемы. Деньги. Столько сколько нужно, чтобы учительница, упрямая тетка, поставила ему хотя бы удовлетворительную оценку. На такой шаг хозяина подвигло не столько горе Гасана, сколько потускневшие, неухоженные гривы лошадей. Гасан покачал головой:
 

- С этой женщиной, никто сладить не может. Она не берет денег,
- Как не берет? Не может быть! Значит, мало дают! У всего есть цена, запомни, мальчик.
 

До конца недели ничего не поменялось. Гасан ходил понурый, а вместе с ним тосковали лошади; самая большая надежда Горца, карабахский жеребец даже потерял немного в весе. Ситуация требовала немедленного вмешательства. Разрубать гордиев узел решил сам Горец, от юноши ждать прыти не приходилось. Во вторник Горец приказал шоферу отвезти его в институт Гасана. Предварительно он поинтересовался расписанием учительницы. Когда в кабинет к декану вошла маленькая невзрачная женщина, с прической, очень похожей на мышиный хвостик, Горец в душе рассмеялся. «Вот эта уродина еще смеет не брать денег, ставить плохие оценки! Да она на себе в зеркало смотрит?! Хоть иногда! Сходила бы в салон красоты, как другие, нормальные женщины. Вон его жена, видная красавица и то из салонов не вылезает. А эта, дура, еще от денег отказывается! Надо же!» Несмотря на нелестные для учительницы мысли, Горец, одел на уста сахарную улыбку и обратился с вопросом к женщине:
 

 - За что вы так не любите Гасана, моего конюха, что завалили его на экзамене? Женщина вскинула брови, посмотрела на Горца, пожала плечами, раздумывая над ответом. Декан, услышав вопрос и догадавшись о дальнейшем ходе беседы, дипломатично вышел из кабинета.
 - Я не помню, кто такой Гасан, ваш конюх, и не знакома с Вами. Извините, я спешу, у меня лекция.
 

Горец опешил от неожиданной наглости женщины. «Неужели она не видит, с кем имеет дело? Его один башмак дороже, чем все, во что она одета. Неужели она не понимает, что с ней разговаривает очень важный человек. А еще учительница!». Горец открыл рот, чтобы сказать, что-то очень назидательное, объяснить неразумной женщине, кто он такой, как высоко парит, благодаря немыслимой, фантастической, головокружительной карьере, но не успел. Женщина, открыв дверь, обернулась, улыбнулась своим мыслям и произнесла.
 

 - А впрочем, чему я удивляюсь? Вы ведь за конюха просите? Я правильно поняла? А Калигула, тот вообще объявил своего жеребца Инцитата сенатором, и собирался сделать его консулом, но не успел.
 

Женщина ушла прежде, чем Горец успел спросить ее, кто такой этот Али Гула. Странная, даже не знает, что правильно надо говорить не Алигула, Али Гулу. Спрашивать у декана, знает ли он Али Гулу и его знаменитого коня, Горец не стал. Не так поймет, решит, что жадный, пожалел как следует заплатить, вот и отговаривается теперь. Весь обратный путь он думал о том, как поаккуратнее выяснить кто такой Алигулу, и что за судьба у его коня? На робкий вопрос Гасана, удалось ли хозяину уладить проблему с его экзаменом, Горец не ответил. Посмотрел на конюха уничтожающим взглядом, не удостоив комментарием. Только поздно вечером перед уходом, Горец соизволил посоветовать Гасану:
 

- Бросай, к черту, этот институт! Видел я твою учительницу, никчемная баба, смотреть не на что. Бедная, сразу видно! Денег нет ни гроша, поэтому и злобствует, от нищеты. Разве ты хочешь себе такой судьбы? А я тебя в люди выведу! Диплом потом купишь, без всякой мороки. Захочешь и кандидатом наук станешь,- тут Горец, не удержался, засмеялся, - лошадиных наук. Необидчивый конюх на сей раз оскорбился. Задела его реплика Горца. Захотелось доказать, что не лыком шит, и без Горца сможет достичь всего, что пожелает в этой жизни, стоит только захотеть. Вот только лошадей жалко. Кто ими будет заниматься? Разве что сам Горец. У него получится. Конюх так и сказал, опустив глаза:
 

- Я и без Вас ученым стану! Увидите! А лошадиные науки лучше Вас никто не усвоит. Горец рассвирепел. Давненько никто не унижал его подобным образом. Долго раздумывал над тем, как наказать наглеца. Махнул рукой, и выгнал взашей.
 

Дальнейшая судьба Горца, также как и его породистых лошадей, нам не известна. Нашел он конюха, столь же преданного лошадям, каким был Гасан? Искал ли он Али Гулу, хотя бы из любопытства? Ничего не знаем о могучем Горце. После того, как он поднялся еще выше, о нем слагают легенды, но вот достоверной информации нет. О Гасане кое-что известно. Первым делом он пересдал экзамен у той самой вредной училки на «отлично». Прочел все, что имелось в учебниках о Калигуле и его коне. Невольно сравнил Горца с Калигулой. По зрелому размышлению пришел к выводу, что вряд ли Горец, даже при самом удачном раскладе сделал бы Карабахского жеребца сенатором. Времена не те. Не так поймут. Слово свое данное Горцу Гасан сдержал. Не только блестяще окончил институт, но и защитил диссертацию на тему: « Лошади в текстах античных греческих философов». После защиты ему предложили остаться на кафедре, читать лекции студентам. Гасан получил, все чего желал. Иногда, чаще всего в день получки задает себе риторический вопрос в стиле древнегреческих риторов: «Правильно ли я поступил, защитив кандидатскую диссертацию и став учителем? А не лучше ли было оставаться конюхом у Горца, глядишь и в самом деле вышел бы в люди?! »

Гюлюш Агамамедова

Зеркало