Ашраф Гейбатов: «Меня в упор не замечает Министерство Культуры»
Справка Ашраф Гейбатов. Заслуженный художник Азербайджана, член федерации …
Интересно, где кончается искусство и где начинается продукт, скроенный - осознанно, а чаще неосознанно - в угоду исторических и общественных конвенций? Восприятие значения музыки изменялось строго в зависимости от форм познания.
Эксклюзивное интервью с композитором Карлхайнцем Штокхаузеном
«...Я был самым абстрактным из всех абстрактных композиторов. Теперь, с тех пор как я пришел к новым реальностям сознания и порвал с прошлым, с памятью, с предоформленным миром — знакомое стало очень таинственным, очень магическим...»
К. Штокхаузен
Karlheinz Stockhausen (1928), выдающийся немецкий композитор второй половины ХХ века, один из крупнейших новаторов современной музыки и искусства. Штокхаузен является открывателем совершенно новых выразительных возможностей и в областях электронной, сериальной, алеаторической музыки, музыкальных перформансов, Musik Theatre и т.д.
Внушительные работы раннего периода композитора, созданные уже в 50/60-х гг., коренным образом изменили звуковую картину мировой музыки и обеспечили ему весьма своеобразное место в истории музыки. Эти работы сотворили совершено новый мир звуков как посредством традиционного использования инструментов, так и электронной музыки и использования пространства, а также новых, порой революционных идей относительно формы и тембров, как через строгую организацию тонов, так и через алеаторику – осовремененный музыкальный вариант «игры в кости».
Начиная с 1977 года композитор работал над гигантским мегапроектом LICHT (нем. - Свет) - цикл, состоящий из семи опер, который планировалось и удалось завершить в начале нового тысячелетия, в 2004 г. Основу 29-и часового сврехпроекта составила идея Сотворения Мира (Licht состоит из семи опер, названных согласно семи дням недели!), где в качестве героев использованы такие архетипические фигуры как Ева, Люцифер и архангел Михаэль. Композитор написал не только музыку для семи опер, но также тексты, слова, жесты, перформансы и множество разных визуальных решений, а также электронную часть всех этих представлений.
Во время своей известной пресс-конференции, прошедшей в Гамбурге в сентябре 2001 г., сразу же после таинственных событий 9/11, композитор, заявивший о том, что «это было самым большим произведением искусства Люцифера», был абсолютно неверно понят и подвергнут обструкции акулами мировых СМИ. Композитор использовал обозначение «произведение искусства» для характеризации той разрушительной силы, персонифицированную в одном из трёх героев своей оперы Licht - Люцифере (İblis).
В современном искусстве К. Штокхаузен не видит абсолютно никакого кризиса. Начиная с 1998 г. Маэстро проводит свои мастерклассы в деревушке Kürten, расположенной в окрестностях Кёльна. У нас Штокхаузен известен только редким профессионалам. (к сожалению, даже не было никаких заметных попыток организовать исполнение его опусов, кроме прозвучавшей некогда в Баку In Freundschaft для кларнета соло).
Мы застряли на Бергштрассе, между Хершерталем, где располагалась наша гостиница и Вайденом (последняя остановка пятничного автобуса №427), в глухой и по-немецки стерильно чистой деревушке Кюртен. Вокруг ни души, мимо редко проезжающие роскошные дорогостоящие автомобили даже и не подумывали остановиться (видать автостоп, столь демократичный вид передвижения, тоже был достоянием двуполярного мира?), меж тем, до вечернего концерта осталось всего 20 минут. Пришлось все-таки вызвать по мобильной связи О² такси Hungenberg. «Перед капеллой, через пять минут, хорошо?»
Действительно, через пять минут мы уже ехали на удобном седане в направлении Kürten Rathaus, вернее в концертный зал Sültztalhalle.
- Вы на концерт, конечно?
- Да?.. а Вы знаете о концерте?
- Ну как же. Нас называют такси Штокхаузена.
- Вы его знаете?
- Да конечно. Профессор Штокхаузен. А сегодня играет Катинка? (имеется ввиду голландская флейтистка Катинка Пасвеер, выдающаяся исполнительница многих сочинений композитора, которые специально написаны и посвящены ей)
- Нет, сегодня концерт участников мастеркласса…
- Маэстро, мы находимся в Ваших мастерклассах, вот уже столько лет Вы преподаете…
- 41 год. Ровно уже 41 год я работаю с молодёжью. В 1998-м году в последний раз прошли мои курсы в Дармштадте (своеобразная «Мекка» современной музыки – Э.М.), где я читал лекции с 1951 года. Я преподавал кроме Германии также в Америке, в Швейцарии, в Дании, и вот уже в 9-й раз проходят курсы здесь, в Кюртене.
- В таком случае скажите, есть ли разница между молодыми композиторами 60-х и современными, поколением 90-х?
- Абсолютно никакой разницы. Молодые люди всегда есть молодые. В этом году в Кюртен, на мастерклассы, приехали из 27-и стран.
Abschnitt I
»…чтобы воспринять какую-либо из моих работ, слушателю требуется столько же времени, сколько мне понадобилось для того, чтобы сочинить эту музыку……»
К. Штокхаузен
Интересно, что же такое композитор в нашем XXI веке? Чего можно писать или не писать? Может быть, после столь бурного и знакового развития этого вида искусства в ХХ веке, который сейчас привел на некое «grenzenlos-безграничье», после достижений сектантских дармштадских сумасшествий; неимоверных опытов Корнелиуса Кордьё и Джона Кейджа; музыкального театра Маурицио Кагеля и примитивистски-однобоко-механистических опусов Райха и Гласса; не воспринимающиеся вне исторического контекста политико-социальных, «имперского масштаба» произведений Шостаковича и вневременного «чисто-стерильного» камерного искусства Антона фон Веберна; наконец, включая всех «электронщиков и конкретников», перформансистов (последнее слово в этой области – небезызвестный 6.51 минутный опус – «Starry Night» («Звездная Ночь») - ливанца Мазена Кербажа для своеобразной «трубы» и Израильских ВВС, исполненного и записанного им на балконе своей квартиры в ночь с 15 на 16 июля 2006 года, во время очередной бомбежки Бейрута - интересно было бы провести сравнительный анализ этого опуса с «Helikopterquartett», пьесы для четырех вертолетов и струнного квартета Штокхаузена) и даже «третий путь» типа Франка Заппы и др., полностью размывших все «(не)вероятные» грани музыки; действительно это понятие уже настолько нивелировалось и деформировало, что невольно думается - видимо настоящие «последние могикане» и есть забаррикадировавшиеся древнеримскими стенами банальности и флажками больших финансов «попсовики»? Во времена постпостмодернизма, в котором, теоретико-практико-стратегически нет (бес)перспективных стилистик, это выглядит, по крайней мере, легитимно.
Ясно одно, что эта профессия эта уже сейчас не обозначает вкладываемого в нее ранее смысла, по крайней мере, со второй половины ХХ века – когда, освобождая музыку от исторических наслоений, коннотаций связанных с ее использованием в качестве услаждения слуха, или украшения быта как элемента светского общества, и прочих подобных клише, композитор, волей-неволей был обречен на новаторство. Совершенно очевидно, что эта модель более не работает в том качестве (видимо тут тоже наступил своеобразный «конец истории», уже без Фукуямы?) и со временем становиться ясно, что опыты с музыкальными звуками постепенно передадутся в совершенно другие области…
- О Вашей Опере «Свет». Это первый подобный проект в немецкой музыке после «Гибели Богов» Вагнера…
- Но то было другое. Всего четыре оперы. Мною же, для «Свет»а написано 29 часов музыки. Это семь опер!
- Из этих семи пять уже поставлены.
- Да, пока сценированы всего пять, но две остальные тоже представлены публике в отдельном концертном исполнении.
- Интересны герои Вашей оперы - Михаэль, Ева, Люцифер. Это Библейские персонажи?
- Нет. Михаэль в моей представлении есть Lenker (ведущий, направляющий, мастер – нем.) нашего Универсума.
- Михаэль?
- Да. Это мое предположение, но это не из Библии.
- Значит все это автобиографично?
- Нет, нет. Это просто проекция нашего Универсума в моем сознании - Михаэль есть Lenker!
- Кто же тогда Люцифер?
- Люцифер – это знаменитый Rebell (мятежник, бунтарь – нем.)
- Тогда, выходит все мятежники Люциферы? Допустим, Че Гевара тоже Люцифер, или как?
- Я не знаю…
- Хорошо, тогда скажите, Михаэль и Люцифер не есть классическое противостояние, допустим белого и черного, или инь-янь?
- Нет, нет. Люцифер – это ангел света. Но он хочет изменения мира, он жаждет революций. Он хочет мятежа против Бога.
- Но…
- Это желание был началом космической войны. Началом!
- Очень сложно проследить цепочку. Значит, это все же бинарное противопоставление плюса и минуса? Добра-зла? Или как?
- Люцифер подлинный революционер. Бунт – его цель. Это значит, что он против Человека, против самой Идеи, идеи воспитания человека через смерти и страданий. Он находит это ошибкой.
- Но тогда как Вы думаете, этот глобальный проект, называющийся Человечеством, не ошибка?
- Нет. Ни в коем случае!.. Но это очень сложно - краткая жизнь, сопровождаемая страданиями и смертью. До сих пор это не решено…
- Но в принципе это…
- Все это большой эксперимент Михаэля. Он есть Lenker Универсума и все это его эксперименты.
- Что же тогда означает смерть?
- Люцифер против смерти. Он считает это глупостью. Он считает смерть плохим решением. Но Михаэль все продолжает дальше. Он взял на себя Созидание.
- Меня интересует Ваше мнение о смерти. Что означает смерть?
- Переход (Übergang)
- Переход? Как в Вашем “Himmels-Tür“ (“Небесные Врата”, пьеса-перформанс для ударника и маленькой девочки, написанная в 2005)?
- Да, да. Совершенно точно. Переход. Übergang.
Abschnitt II
«… определенная музыка открывает Запредельное. А видимый мир всегда поверхностен…»
К. Штокхаузен
Интересно, где кончается искусство и где начинается продукт, скроенный - осознанно, а чаще неосознанно - в угоду исторических и общественных конвенций? Восприятие значения музыки изменялось строго в зависимости от форм познания. У шаманов и в древней Греции она обладала целебными свойствами, в Средневековье служила абстрактным способом постижения Бога, а в XIX веке выразителем общественного мнения. На грани XIX и XX веков происходит очередная революция в науке - теория относительности, квантовая механика, принцип неопределённости и пр. Все эти открытия были на грани человеческого понимания, а поэтому вызвали большой шум. В музыке был такой же шум вокруг расширенной тональности, атональности, додекафонии. Что же сейчас означает так называемый Авангард, превратившийся, благодаря своей зависимости от институций в «милое домашнее привидение», в «щекотку нервов» для просвещенной буржуазии? Всего лишь рефлексия интеллектуалов или же «бунт» преобразования? Или же с 38-го до сих пор «Entartete Kunst?» («Дегенеративное искусство», передвижная выставка организованная Й.Геббельсом в 1938 г., с целью доказательства вырождения идей Авангарда и превосходства «арийского искусства»)
В отношении профессии композитора, единственно смело можно констатировать тот факт, что взрывообразно расширяющееся пространство науки и искусства влечет за собой почти столь же взрывообразное сжатие поля возможностей индивидуального высказывания современного художника.
Если же попытаться просмотреть с «птичьего полета» историю музыки ХХ века, то станет, безусловно ясным, что необходимо приступить к кардинальному переосмыслению и переформатированию ключевых ценностных тем, связанных с глубинным, возможно, сакральным смыслом этого самого абстрактного вида человеческой деятельности – ΜΟΥΣΙΚΉ.
- Несколько вопросов о современном Европейском искусстве. Как Вы думаете, сейчас доминирует постмодернизм…
- Вы считаете?
- Да.
- Вы действительно так считаете?
- Да, я полагаю, что это так. Модернизм уже давно закончился. В Европейском искусстве, например, везде сплошная ирония и разноликость. Модернизм уже умер…
- Зачем?
- Зачем..?
- То, что делаю я, тоже Модерн.
- Да. Конечно…
- Не закончился. Не закончился! Все продолжается. Это однозначно. Модернизм означает вечное нахождение Нового, открытие Нового.
- Но Модернизм предполагает известную агрессию. Пассионарное делание чего-то…
- Нет, нет. Во мне этого нет. Для меня нет. Я нахожу Модернизм духовным явлением. Перманентно духовное движение, вечное созидание Нового, нахождение на острие.
- Но музыка Бетховена тоже есть Модернизм?
- Для своего времени, да.
- Сейчас также, разве нет?
- …Нет.
- По-моему в музыке Бетховена также есть нечто от Бунта.
- …Нет, для Бетховенской музыки важна некая «телесность», ранее была музыка исключительно духовного, где-то клерикального и религиозного плана. Но Бетховенской музыке присуще глубокая психологичность, проявление некоего «человеческого» начала, их страстей. Это было очень важным этапом - началом субъективизма в музыке. Началом изображения в музыке человеческих страстей и страданий. Этот этап продолжался более 100 лет, нет, точнее -150 лет.
- Какие композиторы сыграли ключевую роль в Европейской музыке, по Вашему мнению?
- Для меня таковых нет. Для меня все это – одна школа. Все они разные Учителя для нас, и всех их необходимо изучить.
- Выходит все фигуры важны?
- Сравнительно важны, да. Но каждый с различного аспекта. Необходимо изучение наиболее важных из них.
- Значит, каждый композитор является некоей ступенькой этой школы?
- Да, но многие являются имитаторами, они уже не существенны. Многие же известные композиторы являются хорошим примером и их творчество необходимо изучить.
- Недавно у нас в Баку прошел джазовый фестиваль, где одним из участников был знаменитый джазовый пианист Херби Хэнкок.
- Херби Хэнкок? В Баку?! Ооо!
- Да, он был у нас. И на вопрос менеджера Фестиваля Афет Мамедовой, о том, музыка какого композитора ему нравиться, он ответил не задумываясь – конечно же, Штокхаузен!
- Да, да. Очень много знаменитых джазовых музыкантов высоко оценивают мою музыку. Не только джаз, даже поп-музыканты, включая «Битлов». Очень много поп-музыкантов.
- Для меня, честно говоря, это было удивительно.
- Это потому что, поп-музыканты также работают электронной музыкой, электронными звуками.
- Интересно, а Вам его музыка нравиться?
- Кого?
- Херби Хэнкока.
- Да, конечно же! Он превосходный пианист. Конечно, нравится.
- Маэстро, еще один вопрос от Фирудина (мой ученик и друг – Э.М.). В одном из Ваших интервью, он прочел о том, что когда в начале 50-х годов, Вы только начинали заниматься электронной музыкой, сказали, что это направление в будущем будет использовано в коммерческих целях. Это оказалось действительно верным. Сейчас, когда буквально все музыкальное пространство оккупировано попсой…
- Оккупировано кем?
- Поп-музыкой.
- Да, да. Верно. Повсеместно.
- Скажите, в этом случае, Вы как один из зачинателей электронной музыки, ни о чем не жалеете?
- Мне еще предстоит делать очень много чего!
- Большое спасибо за интересную беседу.
«…Протагонисты из моих семи опер: Михаэль, Ева, Люцифер - это не мифологические фигуры, они существуют прямо сейчас,
например, Люцифер - в Нью-Йорке, где он сотворил шедевр искусства разрушения.
До сих пор интеллектуалы всего мира отрицают существование Люцифера…»К. Штокхаузен
P.S XXI век наступил предельно «рано» - всего лишь пять лет тому назад, в 11/9. Всего пять лет, и вот уже вышедший откуда-то из земли Иаджудж-Маджуджа, Гогов и Магогов, мировой волк Фенрир в новом обличье, серповидным зубом, со всей силой и страстью вонзается в глотку Вотана, когда украденный молот Тора уже кует новую ленту судьбы, на новом универсальном мировом языке – бухгалтерии и где вновь в главной роли архетипическая фигура, сравнимая разве что с «мадам» Гильотиной - Висилица. Что это? Предательство вышних покровителей, «возврат к корням» или уже пришедшая новая система счисления? И какова роль искусства в этой современности, где доминирует бешеная активность неких темных и иррациональных сил, духов, оборотней-идей?
Как соответствовать ситуации и каково должно быть искусство будущего?
P.P.S. Интересно, если пригласить Э. Мазена с его «трубой» в Баку, для еще одного исполнения «Starry Night», кто же будет дирижером Израильских ВВС? Наш или все же гастролер? А «Хезболла» видимо также должно бы участвовать за кулисами, изредка синкопой вступая с их РПГ-3 как в «Вопросе без ответа» Айвза или уже к концу опуса, в как в опере «Кармен»?
Беседовал Эльмир Мирзоев
