В плену у женщин!
Ведь, если глубоко подумать (что несвойственно мужчина…
Доехав без приключений до нужной остановки, т.к. она была последней, мы столкнулись с неожиданным осложнением: я потерял ориентир на дорогу в нашу гостиницу. Надеясь на свою визуальную память, я отдал свою гостиничную визитку своим попутчикам из группы. Близкая гостиница, несмотря на нашу самоуверенность, не открывала своего месторасположения. Не зная адреса, можно было долго кружить по улочкам Рима, что собственно, мы и делали в течении двух часов.
Итальянцы в основном не знают английского, но не желая признаваться в этом ( вы ж понимаете итальянское хвастовство!) понятливо кивали головами, заверяя нас, что они, чуть-ли не рядом живут, и указывали направление до первой же гостиницы. Они не были виноваты, ибо отели находились на каждой улице.
Вот они и показывали свое гостеприимство. Приближался ужин в ресторане в составе нашей туристической группы, а мы все блуждали где-то рядом.
Респектабельная пара, очевидно, гуляя, шла нам навстречу. Артистичного вида мужчина («Марчелло Мастрояни») вальяжно нес на руках холеную болонку, а изящная белокурая "Мерилин Монро", степенно сопровождала его.
Когда они поравнялись с нами , я , в пылу негодования, произносил, разумеется на русском, длинный монолог не в пользу хвастунишек -итальянцев. Мне стыдно в этом признаться, но диалект монолога был далек от интеллигентного правописания.
Вдруг женщина, прислушавшись к моим гневным речам, встрепенулась и, со знакомым блеском в глазах, внезапно остановившись перед нами, на "чистом" русском языке спросила, чем она и ее муж могли-бы помочь в нашей проблеме.
Явление этой сеньоры можно было сравнить, разве что, с внезапно пробудившимся вулканом Везувий в момент его извержения.
Статная, золотоволосая «императрица» появилась в самый неподходящий момент моей, до этого безупречной, биографии.
Я пишу эти строки, в очередной раз заливаясь густым яркокрасным смущением.
Однако, теперь уже русская красавица ( назовем её, из- за сходства с актрисой - Аллой Ларионовой), не обращая внимание на мой конфуз, участливо ждала ответа.
Обрадовавшись неожиданной помощи прелестной соотечественницы, мы, с супругой наперебой объяснили нашу незатейливую проблему.
Сеньора призналась, что сама она не знает такой гостиницы, а потому она спросит у своего супруга. «Мастрояни» снисходительно выслушал перевод наших страданий и с удовольствием ответил, что он тоже не знает такой отель, ибо они здесь в большом количестве и их в городе не намного меньше, чем памятников древней старины. Это здравое рассуждение , напомнило мне, что наш отель находился рядом с древними воротами Рима.
Услышав такие познания истории города, итальянец теперь уже благоприятно посмотрел на нас и с неохотой вспомнил ( а что ему оставалось делать, чтобы не уронить достоинство римлянина ?), что «ворота Рима» он знает, а вот есть ли там гостиница -он не уверен. Было очевидно, что чванливый супруг не особенно был обрадован случайным знакомством своей русской супруги.
Как тут было не вспомнить нашу недавнюю самостоятельную поездку из города Лидо, что неподалеку от Венеции, где мы отдыхали на взморе. Ужасно захотелось побывать в натуральных декорациях фильма великого кинорежиссера Витторио де Сика. Поэтому мы с супругой, не глядя, сели в первый же автобус, направляющийся в провинцию. Выйдя в каком-то городке, с благозвучным названием Сан -Донна де Пиаве, мы пошли обозревать итальянские прелести, так великолепно представленные в фильмах неореализма в послевоенные годы. Однако, на улицах никто не пел, и даже не выплескивал воду после стирки. Все чинно и благородно.
В центре города, как и во многих городах, рядом с памятником погибшим воинам, стояла статуя погибшему местному летчику. Отдав дань погибшим, я подошел к сидевшим старичкам, возраст которых определяется уже после их ухода из жизни.
Цель моего общения была возможность узнать подробности о погибшем герое. Как журналист я понимал благодатную тему разговора. Старцы действительно оживились и, с помощью итальянской многоречивости и жестикуляций, они живописно объяснили ладонями столкновение и падение самолета.
Мне хотелось о многом их расспросить, но на каком языке? Английского они не знали, а на итальянском я знал только две фразы. Я рискнул и дружелюбно глядя в их добрые глаза, произнес «Салют камарадо!».
И итальянцы оценили смелость «американо». Они бросились меня похлопывать и ощупывать. Дух послевоенного интернационализма и социалистического товарищества сработал.
И тогда я пафосно вытащил резервное слово, которое я мечтал произнести ещё со времен войны: « Муссолини капут !».
«Капут! Капут!» - подхватили бывшие партизаны. Один из них, показав на балкон мэрии, подбоченился коронным приемом дуче и выпятил живот. Имитация на Муссолини была полная. Хохотала уже вся улица и мы, довольные «беседой» с народом, поняли, что итальянцы те же, что и в 50-е годы 20 века, только из-за возраста несколько остепенились.
Я вспомнил эту встречу, потому что понял, что придется искать тему и с новым знакомым. Антонио тоже пренебрегал английским, но зато у нас была переводчица — его супруга Елена.
Елена соскучившись по общению на русском языке, потянула супруга проводить нас к гостинице. «Все равно гуляем!» - вопросительно посмотрела она на Антонио. И конечно, он не мог ей отказать в такой безделице. Он обожал её и это было видно по светящимся глазам, обращенным в сторону прекрасной синьоры.
Но вдруг глаза его потускнели — он перевел их на нас. Он хотел удостовериться достойны ли мы внимания его госпожи. По тому, как он безразлично отвел их, мы поняли, что завоевать его расположение будет труднее, чем повторить переход русской армии Суворова через Альпы .
Тем не менее, наша прогулка в сопровождении элитного экскорта выглядела внушительно. К счастью, я вспомнил, что его лицо схоже с персонажем портрета, который я увидел утром в экспозиции музея. Не теряя драгоценного времени пребывания в Риме, я озвучил свое предположение:
У меня такое впечатление, сеньор Антонио, что ваше лицо напоминает мне одного из cподвижников легендарного героя объединения Италии генерала Джузеппе Гарибальди — осторожно произнес я комплимент, не боясь промахнуться, поскольку друзей у генерала было больше, чем населения Италии.
Елена, не без удивления перевела мою реплику супругу.
Вы действительно находите? - не сильно удивился аристократ.
Понимаете, сегодня мы побывали в Яникул ( район Рима), где посетили « Музей Римской республики и памяти Гарибальди». Большая часть экспозиции рассказывает о сподвижниках Джузеппе. Есть даже портреты. Мне кажется, что один из них чем-то похож на Вас.
У вас удивительная память на лица. Я действительно дальний потомок одного из них. - Антонио даже порозовел от удовольствия своего признания.
Глаза потомка посветлели, хотя и не так, как когда он смотрел на супругу.
– Это просто здорово! Не могли бы вы рассказать по-подробней об этом счастливом родстве.- засуетился я, потихоньку вытаскивая записную книжку.
Теперь уже писательский зуд распространился по всему моему телу.
Мы подошли к отелю и я, боясь предательского расставания, предложил нашей предводительнице посетить гостиничное кафе, дабы продолжить наше знакомство за чашечкой кофе. По тому, как посмотрела на меня Елена, я понял, что это было очень смелое предложение. Любое «Извините, мы торопимся.» могло сорвать мероприятие. Мне очень интересно было узнать от потомка сподвижника генерала , как он трактует роль Гарибальди в истории Италии уже в сегодняшнем миропонимании. Ведь не секрет, что и в Италии фигуру Гарибальди награждают не только положительными эпитетами.
Антонио раздумчиво посмотрел на мою благожелательную физиономию, затем более внимательно перевел глаза на мою записную книжку и … сердце разговорчивого итальянца не выдержало ...он милостливо кивнул жене головой, как бы соглашаясь на её предложение. Собственно, Елена действительно не возражала. Расположившись в кафе, я предложил всем кратко познакомиться.
Выяснилось, что Антонио представляет музыку кино, а Елена модный журнал.
Я назвался литератором, а супругу личным критиком, что вызвало оживление нашей небольшой компании. Я торопился выслушать историческую версию о предке Антонио и потому старался не отвлекаться на побочные темы.
Недопив и чашечки кофе я, многозначительно вытащил авторучку.
Раздалась трель мелодии «Санта -Лучия» - его мобильного телефона. «Сори» автоматически извинился Антонио, постепенно, по мере продолжения разговора меняясь в лице и становясь все более отчужденным и посторонним. С каждым его словом Елена, вместие с супругом, прямо на глазах, преображалась в усталую немолодую женщину. Когда Антонио закончил разговор, мы поняли, что наше знакомство заканчивается. Итальянец, не глядя на нас встал, и бросив нам «грации», быстро пошел к выходу. Елена, едва успевая за ним, успела сообщить, что мама Антонио просит срочно приехать к ней.
Через минуту столик наш опустел и только запах легкого шарма напоминал о случайной встрече с обаятельной и, возможно, идеальной русско-итальянской семьей .
«Какой же, все -таки, «семейный» народ - итальянцы - подумал я с какой -то завистью. - Вот позвонила мама и сын, стремглав, забыв об окружающих, летит на встречу с ней.»
Но, с другой стороны, разве бы я или другой адекватный человек не поступил бы подобным образом, узнав о проблеме матери. И, вообще, что это за манера приписывать целому народу какой- либо комплекс национальной особенности. Разве можно приклеивать к нации ярлык агрессивности, хитрости, ленивости, алчности, алкоголизма, трудолюбия, доброжелательства и прочих и прочих характерных черт, присущих всем обитателям нашей планеты.
Я полагаю, что это происходит от людей, которые сами имеют некие негативы в характере и, чтобы оправдать себя, ссылаются на национальные признаки.
А, в принципе, все люди делятся только по характеру своей психологии, в которой могут укладываться все положительные и отрицательные особенности индивидума.
Посмотрев на часы, я подскочил почти также как и Антонио, ибо время показывало выезд нашей группы на вечернюю прогулку по ночному Риму.
Вскоре, я, быстро переключившись на новые впечатления, едва успевал поворачивать голову, глядя на удивительные здания, скульптуры и фонтаны, которыми так изобилует Вечный город.
Уже дома, в Америке, перелистывая записную книжку, забитую короткими эмоциональными иероглифами, и пытаясь их расшифровать, я наткнулся на имена: Антонио — Елена.
Я с грустной ноткой вспомнил случайных знакомых, познакомиться с которыми представил нам Его Величество Случай. Он же, увы, и разлучил нас.
Да, подумал я, хорошо было бы получить некоторые подробности о личности этой идеальной пары, вышедшей со страниц романа Оноре де Бальзака.
Однако, для этого нужно всего- навсего прилететь в Рим, поселится в той же гостинице и, что уж совсем просто, пройдя по той же улице, встретить снова эту прелестную пару с журнальной обложки.
А вдруг повезет.... и я встречу... известных оперных певцов Дмитрия Хворостовского и его итальянскую супругу Флорину!
Марк Верховский
Март 2013 г.
