1

У меня попросила интервью для своей научной работы по истории исследовательница из Баку, которая в настоящее время работает в Германии, в Институте Гутенберга в городе Майнце. Мы беседовали около часа. Интервью получилось не обычным, когда один спрашивает, другой отвечает, а беседой. Обсуждали, старались думать вместе. Многое стало яснее, отчетливее, что-то еще более запуталось. Как всегда в подобных случаях, ответы только провоцировали всё новые и новые вопросы. Не удивительно, мы живём в эпоху «пост», не в том смысле в каком американский учёный Френсис Фукуяма говорил о «конце истории», много шире. Кончилось (кончается) время «больших нарративов», в том числе и «национальных историй». Что им придёт на смену пока непонятно. 
Вопросы без ответов…
 
В КАКИХ СЛУЧАЯХ ИСТОРИЯ НЕ НУЖНА?..
Со школьных уроков по геометрии запомнился этот способ доказательства от противного. Позже выяснилось, что он помогает и в решении серьёзных вопросов.
От противного зададим себе вопрос, который может показаться странным. В каких случаях, в каких общественных системах, история не нужна?

Во-первых, история не нужна в архаических системах, в основе которых лежит миф о творении и/или о прозрениях так называемого «культурного героя». В обоих случаях, из хаоса рождается космос. Правила жизни (каковы должны быть взаимоотношения взрослых и детей, мужчин и женщин, родовитых и не родовитых, и многое, многое другое) заданы целиком, полностью, их не следует обсуждать, только необходимо их придерживаться. Вариантов здесь множество, то ли сам «культурный герой» явился ниоткуда, то ли «знания» получил от неведомых небесных сил. Во всех случаях, есть некое «пра-время», «начало всех начал», в котором всё открылось и с которого начинается отсчёт времени.

Во-вторых, история не нужна в религиозных системах, в основе которых лежат прозрения пророка (пророков) и сакральная Книга, которую он передаёт людям. Здесь во-многом повторяется принцип архаических систем, всё, о чём следует знать, содержится в сакральных книгах, практически любые ответы на любые вопросы. Остаётся научиться читать и понимать эту сакральную книгу, а если это сложно, обращаться к специальным посредникам, которые способны эту книгу толковать.

Вы можете возразить, не совсем так. Ведь существует же «мусульманская история» или «христианская история», которые описывают конкретные исторические события, не отменяя сакральную Книгу. Согласен, но в подобных системах история как таковая, оказывается вторичной, она должна только иллюстрировать то, что сказано в сакральной Книге.

На мой взгляд, рецидивы этих подходов, условно назовём их архаический и религиозный, можно обнаружить и в современных общественных системах. Речь, прежде всего, идёт о странах, которые относительно недавно получили (завоевали) независимость, но не избавились от того, что получило название «постколониальный синдром». Что имеется в виду? Подобные страны долгие годы (десятилетия? столетия? никогда?) не были субъектом собственной истории и пытаются в самые в кратчайшие сроки наверстать упущенное. «История» становится для них служанкой подобного, в сущности, непреодоленного колониального сознания. То ли она должна подчеркнуть собственное величие этих стран, то ли что-то доказать другим. Во всех случаях история подчиняется идеологии. Нередко подобная  история, прямо или косвенно, заказывается властями, чтобы обосновать свою историческую легитимность. Нечто похожее происходило, когда в Узбекистане стали снимать фильмы о завоевателе Тимуре. Или когда в Таджикистане, в Душанбе, соорудили огромный, монументальный памятник Сасанидам. В Туркменистане, не мудрствуя лукаво, решили, что не стоит уходить далеко вглубь веков, национальная история должна начинаться с возвеличения современного патриарха, который и станет символом «всех времен».

Как происходило у нас, не стоит особо распространяться. С одной стороны, наверно чтобы утереть нос ненавистным соседям, мы удлиняем нашу «историю» до глубокой древности. С другой стороны, укорачиваем нашу историю, внедряя в сознание наших граждан сакральный смысл того, что произошло совсем недавно, когда наш «сверхчеловек» вырвал нас из стихии хаоса.

Буквально архаический текст о «культурном герое», который и есть «начало всех начал». Миф, который выдаётся за историю.

В КАКИХ СЛУЧАЯХ ИСТОРИЯ НУЖНА

Мне как-то пришлось читать внукам «Историю Англии для подростков». Есть такая серия, переведенная и изданная в Москве, и включающая в себя, истории различных стран. Могу судить только про историю Англии.

Более мрачную историю трудно представить, раздоры, заговоры, убийства, полное отсутствие жалости и сострадания. Невольно подумалось, почему они ничего не приглаживают, почему взваливают такую мрачную историю на плечи подростков. Тем более в такой стране как Англия, которой действительно есть чем гордиться. Достаточно указать на Великую хартии вольностей (XIII век), создание первого выборного парламента (XIII век), который называют «матерью всех парламентов», судебной системы (Суды высшей инстанции или Суды прямой королевской юрисдикции существовали уже в XI-XII веках), и пр., пр.

Мне трудно объяснить, чем руководствовались создатели английского учебника по истории для школьников, могу только строить предположения.

Во-первых – самое напрашивающееся – они считают, что ничего нет лучше самой правды, какой бы мрачной она не была. Они не нуждаются не в собственном возвеличивании, не в соперничестве на историческом поприще с соседями. История, на их взгляд, должна быть историей и не чем другим.

Во-вторых, подростки должны понимать, какой ценой завоевывается нормальная государственная жизнь, с нормально функционирующими социальными институтам, приоритетом прав человека, и пр.

Можно сделать такой итоговый вывод – скорее всего, ломлюсь в открытые двери, но тем не менее. История нужна только тогда, когда существует убежденность, что события настоящего вытекают из событий, происшедших в прошлом. В прошлом могут быть великие мыслители или великие реформаторы, великие правители или великие еретики, но в ней нет, и не может быть, никаких откровений, прозрений, и прочей мистики. Гражданин должен осознать, что он живет в потоке исторического времени, которым рождены правила современной жизни.
 

«ИСТОРИЧЕСКАЯ ОНТОЛОГИЯ»
У каждого нормального человек должна быть своя частная жизнь, свое глубинное «Я», поиски которого составляют основу его экзистенциального существования. Рядом, параллельно, переплетаясь (или не переплетаясь) должно существовать его «историческое Я», его «историческая онтология», как говорят философы.

Не готов ответить на трудный вопрос, как соотносятся частное, приватное «Я» с «Я» историческим. Не потому, что нет соответствующей научной литературы, а потому что в этих вопросах, важен личный опыт. А я только начинаю осознавать свою «историческую онтологию».

В последние десятилетия моя «историческая онтология» прошла разные трансформации. Многое передумал после 2003 года.

До сих пор думаю, что в тот год мы стали участниками чудовищной мистификации, которая до сих порт отягощает наше сознание (по крайней мере, тех из нас, для которых слова «честь» и «достоинство» не пустой звук). К нам обратились от имени президента, который, в лучшем случае, был тогда не дееспособным. И мы проглотили эту горькую пилюлю.

Так вот, тогда, после 2003 года, стал задумываться над тем, что я все больше расхожусь с нашей официальной историей. Моя «историческая онтология», прежде всего, связана с тем, как мы выбрали европейский путь развития, как на смену оракулам и лидерам, пришли Книга (книги), лишенные сакрального статуса, и социальные Институты, которые не могут меняться, в зависимости от интересов того или иного человека, или власти в целом.

Если конкретно хронологически, то моя «историческая онтология», вмещает приблизительно 50 лет, от Мирза Фатали Ахундова до Гасанбека Зардаби, до прихода XI Красной Армии. Кто-то начнет заламывать руки,  скажет, что лью воду на мельницу «врага». Но, во-первых, никому ничего не навязываю, откровенно признался, что не знаю, каков должен быть принцип написания национальной истории. Во-вторых, как опять же признался выше, не воспринимаю историю как перетягивание каната с соседями. 

Даже если они, эти соседи, в этом перетягивание каната, «спецы».

2

Мы почему-то считаем, что история пишется только историками. Частично это так, именно историки работают с источниками, именно историки должны их критически анализировать, сопоставлять, уточнять те или иные факты. Но не менее важно личное отношение людей к истории: что они знают о своих предках, сколько поколений хранят семейные реликвии (не обязательно в золоте и серебре), как для них соотносятся история собственной семьи и история страны, насколько важно для них передать эту информацию своим детям и внукам. Добавим, насколько часто пишутся и издаются мемуары, и не только самых знаменитых людей, насколько нелицеприятно они написаны, насколько точно выражают атмосферу своей эпохи.

ИСТОРИЯ ЛЮДЕЙ
Мы, люди, цивилизация, всё больше понимаем, что история это не только и не столько историй войн и история полководцев, сколько живая история живых людей. И в этом смысле для истории и историков чрезвычайно важны архивы, включающие в себя самые разнообразные материалы. Например, записи нотариальных актов, из которых можно понять какие страсти кипели вокруг имущественных споров. Приведу в качестве примера название одной книги вышедшей в Москве: Уваров П.Ю. «Франция XVI века: опыт реконструкции по нотариальным актам». Книга написана на основе Книги регистров парижского городского суда, нотариальных фондов Национального архива Франции, пособий по нотариальной практике, документов личного происхождения. И это самая подлинная история страны, поскольку в этом фокусе лучше видно, насколько доброжелательны или враждебны были люди друг к другу, как разрешали имущественные споры, насколько подчинялись или не подчинялись существующим законам

А многие из нас по-прежнему уверены, что история нужна только для того, чтобы утереть нос своим недружественным соседям.

НАЗВАНИЯ НАШИХ УЛИЦ
История это не только архивы и семейные реликвии, это и названия наших улиц и площадей.  Названия старые и новые, те, к которым мы привыкли и продолжаем пользоваться, хотя их давно переименовали, и те, к которым, скорее всего, мы так и не привыкнем, они так и останутся для нас чужими.

В зеркале названий и переименований, сегодняшних, вчерашних, позавчерашних, можно обнаружить много любопытного, главное уметь их «разговорить». Это специальная тема, которая, как кругами по воде, захватывает не только нашу историю, но и наше мировоззрение, обнажает многие явные или скрытые наши комплексы. В рамках данной статьи, только несколько штрихов, чтобы задуматься над тем, какая пропасть разделяет наши амбиции о «тысячелетней истории» и нашу реальность, отраженную в названия наших улиц. Некоторые наши современники, воспользовались переименованиями, чтобы увековечить имена своих ближайших родственников. Как упустить такую возможность, чтобы, пользуясь покровительством властей, поднять собственную значимость в глазах других. Как горько шутят некоторые из интеллектуалов, наш традиционный и привычный «пятидневный мир» («beş günlük dünya») постепенно сужается до «трёхдневного мира («üç günlük dünya»). Философия временщиков: ничего не оставлять на завтра, вдруг таких возможностей больше не представится. Или, того хуже, завтра все отберут.

ГОВОРЯЩИЕ ПЕРЕИМЕНОВАНИЯ
Приведу несколько примеров переименования наших улиц, почти без комментариев. Они сами за себя говорят.
Николаевская - Парламентская (по-видимому, во времена АДР) – Коммунистическая - наконец Истиглалиййет (Независимости);
Телефонная – 28 апреля – 28 мая (я бы эту улицу, как и станцию метро, назвал просто, 28 апреля-мая, действительно не было бы аналогов);
Баиловская – Красина – Сабаил – Курбана Аббасова;
Балаханское шоссе – Московский проспект – проспект Гейдара Алиева;

Верхне Кладбищенская – Вагифа – Гасана Сеидбейли;

Воронцовская – Мешади Азизбекова – генерала Азизбекова;
Горького – Мирза Ибрагимова;
Заводская – Гагарина – Афияддина Джалилова;
XI Красной Армии – Гасанбека Зардаби;
Станиславского – Народов Востока – пр. Ленина – пр. Азадлыг;
Меркурьевская – Шаумяна – пр. Азербайджан;
Набережная Александра II - набережная Губанова – пр. Сталина – пр. Нефтяников
Нагорная – Амиряна – Карла Маркса – академика Зии Буниятова;
Почтовая -  Островского - Сулеймана Тагизаде (напомню, что именно на этой улице находится дом-музей Джалила Мамедкулизаде);
Спандаряна – Карабах.
Наконец подлинный шедевр, будто кто-то придумал, чтобы над нами посмеяться:
Врангельская – Зиновьева – Кагановича – Алигейдара Караева – Ахмеда Джавада.
Не мешало бы поместить табличку со всеми названиями. Как-никак, наглядная история в названиях всего одной улицы.
Остаётся добавить, что поскольку многие из имён, которые присвоены тем или иным улицам, уже сегодня никто не знает, не трудно предположить, что их ещё не  раз, в будущем, поменяют.
Действительно мы живём уже не в «beş günlük», а в «üç günlük dünya».

МЕМОРИАЛЬНЫЕ ДОСКИ
В последние годы в Баку появилось множество мемориальных досок. В принципе это явление нормальное, остановишься, прочтёшь, и задумаешься о том человеке, который жил здесь в прошлом. Отрадно, что мемориальные доски установлены не только этническим азербайджанцам, например: Льву Ландау, Янушу Корчаку, даже футболисту Анатолию Банишевскому. Баку всегда был городом интернациональным, не стоит этого стыдиться, напротив мы должны хранить память о тех, кто жил в этом городе, и оставил в нём глубокий след.

​​Некоторые мемориальные доски, выполнены как скульптурные обелиски. Среди них, на мой вкус, одни из самых выразительных, памятные обелиски физику Ландау и художнику Мирджаваду.

Вместе с тем, не помешал бы более строгий отбор мемориальных досок. Во-первых, чтобы не получилось как с названиями улиц: пройдёт время и практически никто (кроме непосредственных родственников) не будет знать, кто эти люди, память о которых увековечена в нашем городе. Во-вторых, ругаем советскую власть (на мой взгляд, во многом, справедливо), а мемориальные доски в подавляющем большинстве только о тех, кто из этого «советского времени». Такой вот исторический перекос.

ИСТОРИЯ АМБИЦИЙ
Как известно, Баку во второй половине XIX веке, в период нефтяного бума, интенсивно развивался. Наверно, можно было бы установить памятные доски с именами архитекторов, по проектам которых были построены известные постройки того времени. Тогда, возможно, граждане города не позволили бы разрушить исторические здания, того же XIX века.

Насколько удалось узнать, в Москве сохранилось только три мемориальные доски, установленные в конце XIX- начале XX вв.: А.В. Суворову, А. Н. Скрябину, Н. И Пирогову. У нас, увы, ни одной. Не стоит посыпать голову пеплом, главное трезво посмотреть на своё прошлое и настоящее, чтобы снова не наступать на те же грабли. Чтобы не приходилось заниматься переименованием в каждом поколении.

Не будем забывать, что мемориальные доски составная часть нашей истории. И не следует превращать их в демонстрацию амбиций наших современников.

АРХИВ в 200 кг

С Рамизом Абуталыбовым мы учились в одной школе. После окончания школы (страшно подумать, когда это было), не встречались долгие десятилетия. Рамис много лет работал в Париже, в ЮНЕСКО, я работал в Баку, за рубеж практически не выезжал.

В последние 10-15 лет стали общаться чаще. Что-то нас сблизило, появились общие интересы. И я стал понимать, почему Рамиз Абуталыбов так и не стал нашим послом во Франции. 

Еще в советские годы, в Париже, Рамиз стал знакомиться с представителями нашей эмиграции (АДР), которые еще были живы, и собирать документы. Надо ли говорить, что это не только не входило в его служебные обязанности (по тем временам, он считался номенклатурным работником, а советская номенклатура обязана была служить только советской идеологии), но даже противоречило им (Советский Азербайджан не считал себя историческим наследником АДР). Позже, уже после развала СССР, он отправил в Азербайджан огромный архив из документов эмиграции.

Архив на самом деле был огромный, 200 килограмм (!). Было множество неудобств и с транспортировкой, и с хранением. Хранить старые бумаги, да еще в таком объеме, в жилом помещении невозможно, передача в архивные учреждения требовала времени. Но Рамиз Абуталыбов, как никто другой, понимал, это не его частное дело, даже если лично ему приходиться этим заниматься. Мы не отдаем себе отчет, каких неимоверных усилий потребовалось от конкретных исторических лиц в конкретных исторических условиях, чтобы вопреки всему создать независимую страну. Это было совсем недавно, менее чем 100 лет тому назад, буквально поколение наших дедушек и бабушек, а мы успели их забыть, убаюкивая себя многотысячелетней историей. Вот почему так важно было сохранить до лучших времен любые свидетельства об их жизни.

ПО МАТЕРИАЛАМ ЛИЧНОГО АРХИВА
На материалах этих архивов изданы первые книги. Спасибо тем людям, которые поняли, какую ценность представляют эти материалы, и профинансировали издание этих книг. Рамиз Абуталыбов прислал мне соответствующие линки, и я смог «присутствовать» на презентации книги по материалам личного архива Алимардан бека Топчибаши, охватывающего 1903-1930 гг, которая состоялась в Москве.

Из выступлений на презентации стало понятно, каких неимоверных усилий потребовалось, чтобы прочесть эти тексты. Дело в том, что у Алимардан бека страшно болела рука, и он вынужден был прекратить работу на печатной машинке. Попросил одного из сыновей, некоторое время тот печатал на машинке его статьи. Но потом сын заболел, слег в больницу, там умер... 

Остановить работу Алимарданбек не мог, попросил второго сына. Сын недолго помогал ему, поскольку семье нужны были деньги на пропитание, и он вынужден был устраиваться на работу, на фабрику. Вот тогда Алимарданбек придумал посильный для него способ письма. Мне трудно представить, как он писал своей «палочкой», но я понимаю, как трудно было разобрать его почерк издателям, и что стоит за изданием подобной книги из «личного архива»…

КОГДА НЕЧЕМ ПЛАТИТЬ ЗА КВАРТИРУ  

Невольно задумаешься. Алимардан бек Топчибаши и его сподвижники были заклеймены в Советском Азербайджане, не особенно их балуют и в независимом Азербайджане, хотя идеологическое «клеймо» с них давно снято. Но история, как память о людях, способных жить и действовать согласно своим убеждениям, может прорываться через любые идеологические кордоны.

Я говорю о нашем великом соотечественнике, который решился на то, чтобы тратить собственные деньги на издание частной газеты, которую было невероятно трудно издавать, поскольку не было типографии, не было шрифта, не было людей, умеющих работать в типографии, наконец, газету практически некому было читать. Я говорю о другом нашем великом соотечественнике, который пишет «палочкой» в тяжелейших условиях, когда на родине объявлен врагом нации, на чужбине становиться изгоем, поскольку антибольшевистский пафос всех вокруг стал раздражать (Советская Россия получила в это время дипломатическое признание), нечем платить за квартиру, а при этом, некоторым из бывших его сподвижников мерещатся большие деньги, которые он, якобы, присвоил. 

НЕ БЕСТСЕЛЛЕР, НО...

Несомненно, их было не двое, больше, но не думаю, что список очень большой. По крайней мере, эти двое принципиально не похожи  на тех наших соотечественников,  которые безумно (и бездумно) тратят наши средства, как свои, да при этом, разглагольствуют о национальных интересах. Будто эти люди из разных галактик.

Так или иначе, книга издана, пусть не стала бестселлером. Рукописи действительно не горят, только ждут своего часа, когда люди прозреют, когда спадет пелена с глаз, когда им увидится то, что они долгие годы (десятилетия, столетия) не замечали.

Невольно задумаешься над тем, что главное в национальной истории, это не столько политическая история борьбы за власть (какой бы хитроумной она не была), сколько история людей, которые сумели свершить великие деяния, невзирая на самые неблагоприятные обстоятельства жизни.
История людей, которые и сегодня помогают нам преодолевать уныние и разочарование.

В ТЕНИ СПАСИТЕЛЯ 
Часто вспоминаю наше известное собрание, которое состоялось еще в прошлом веке. На нем мы должны были обсудить, как нам себя называть, какой этноним использовать (турки? азербайджанцы? как-то иначе). На это собрание был приглашен и руководитель Государственного архива Азербайджанской Республики. Наверно он должен был высказать свое мнение от имени «архива» (что само по себе смешно), но, по существу, все приглашенные на высокое собрание руководители и директора, прекрасно понимали, что «обсуждение» это так, для проформы. Не для этого их сюда пригласили. Все давно решено (не будем спрашивать, кем?) и следует только покорно согласиться с высоким мнением (если хотят сохранить свои высокие должности). Естественно, на том собрании был и директор Института истории, я говорю не только о конкретной персоне, а о должности, назовем ее в духе оруэлловских метафор, Директоре Истории, который и должен был в наших условиях, оставаться проводником властной идеологии. Для чего иначе нужен Институт Истории, как не для того, чтобы, будучи учреждением подотчетным власти, утверждать незыблемость этой самой власти.

Кто-то точно сказал, что в истории вопрос о том близко то или иное событие, или далеко, вопрос соприкосновения. Остальное, пустые цифры, лишенные смысла. Ведь история это не только то, что с нами происходило, это история того, что с нами стало, как это случилось, что мы стали тем, кем стали. Тысяча лет, больше, много больше, меньше, много меньше, ничего не означают, если не пытаться, с помощью подобной «истории», разобраться в себе сегодняшних, и задуматься над тем, как пытаться избавиться от того, что мешает нам сегодня, и что сложилось на протяжении то ли столетий, то ли тысячелетий. Если очень приспичило, можно начинать с Азыха или с Кобустана, но тогда придется ответить, как случилось, что мы так долго, очень долго, шли к тому, чтобы увидеть спасителя в генерале КГБ, а в тени этого «спасителя» (будто он продолжает смеяться над нами) любые два человека, или две организации, не могут друг с другом договориться. Шли к этой разобщенности тысячелетия, вот и пришли.

ИСТОРИЯ, КОТОРУЮ СЛЕДУЕТ КУПИТЬ
Нас, однако, по-прежнему завораживают цифры. И желание, с помощью цифр, раз и навсегда доказать то ли другим, то ли самим себе, наше историческое величие. Теперь, говорят, вознамерились создать группу международных экспертов, которым поручено найти необходимые «исторические» источники и написать нашу новую «историю». Ну и поскольку, как и во всем другом, «правительственном», речь идет об огромных субсидиях (какому наивному человеку это не известно), мы вправе откровенно сказать, что речь идет о нашей истории, которую, как и все остальное, мы собираемся купить.

Честно говоря, я понимаю нашу власть. Действительно, рядом с искусственными островами, яхтами, гольф-клубами, самым высоким флагом (уже не самым высоким) и будущим самым высоким зданием в мире, должна быть такая же величественная история. Чтобы раз и навсегда мы могли забыть о скромной газетенке, которую никто не покупал. И о статьях, нацарапанных палочкой в больной руке, которую мало кто читал тогда, мало читает и сегодня. И о поэте, который харкал кровью, но который вынужден был варить мыло для пропитания, чтобы продолжать писать свои гневные стихи. И о многих других, которые верили, что цивилизация нам по плечу, даже если мы долгие столетия прожили в захолустье.

Только в том случае, если избежим мании величия, если научимся быть скромными, научимся терпеливо, настойчиво трудиться. Только в том случае, если желание понять и выразить себе станет первостепенным, а то, как мы выглядим в глазах других, десятистепенным. 

Как не парадоксально, и искусственные острова, и самое высокое здание в мире, и зимний курорт в Гусаре, и грядущие Европейские Олимпийские игры, и величественная история в этом же ряду, только подчеркивают, что мы продолжаем жить в захолустье. Такой вот своеобразный захолустный гламур, чем больше гламура, тем больше захолустья..

P.S.
Уже после написания статьи узнал, что президент Азербайджана подписал указ о праздновании на государственном уровне 150-летия Алимардан бека Топчибаши. Можно было бы обрадоваться, но невольно вкрадывается сомнение. В прошлом 2012 году было 200 лет со дня рождения великого Мирза Фатали Ахундова, тогда также говорили, что есть указ президента, но, наверно, все отодвинуло «вселенское» событие, конкурс Евровидения.

Тогда же, в прошлом году было, 150-летие А.Топчибаши  (родился в 1862 году), возможно, и его перенесли из-за того же «вселенского» конкурса. Невольно вспоминается недавняя публикация нашего старейшего журналиста Ширмамеда Гусейнова о том, как отмечали юбилей Мирза Фатали сто лет тому назад, в 1912 году, и о вещем сне, который привиделся другому нашему великому Мирзе, Мирзе Джалилу,  Остается только гадать, что с нами будет через 100 лет, в 2112 году. Какие юбилеи будут тогда отмечаться?

Что до дней нынешних, что в этом году все будет подчинено только одному юбилею: 90 лет со дня рождения и 10 лет со дня смерти, нашего общенационального лидера. Трудно поверить, что М.Ф.Ахундов и А.Топчибаши смогут выдержать подобную конкуренцию.

Рахман Бадалов

«Радио Азадлыг» март 2013 год.