1999: Пока есть у тебя старшие — чувствуешь себя молодым

26 февр., пт. Конференция по исламу у Ряшата Баязитова (он получил от Лужкова огромный участок в Отрадном, выстроил за свои деньги мечеть, церковь и синагогу). Леонид Медведко рассказал, что в Баку громогласно заявил: рассматривает, мол, встречу по исламу как “продолжение обсуждения в СП замечательного романа Ч.Г.”, сорвал якобы аплодисменты. Баязитов прочитал фрагменты романа, предложил мне выступить с циклом бесед об исламе в одной из своих мечетей, познакомил с шейхом Махмудом, тот повез меня в Историческую татарскую мечеть у Третьяковки, где предстоят перед большим намазом ежепятничные мои выступления. Новый этап в жизни? Кажется, что теряешь драгоценное время (куда-то едешь, оставляя письменный стол и работу), а именно в это якобы пропащее время и рождается вдруг то, что не родилось бы иначе.

Если хочешь что-то внушить молодым, не тащи их в свое настоящее, а уйди к ним — в свое прошлое, а их — будущее.

12 марта, пт. Снегопад, еле дотащился до мечети. Первая беседа. О соединении усилий науки и религии в познании человека и мира. Вопрос служителя: “Науку рассматриваете отдельно от Аллаха?!” —“Как попытку удостоверить своими методами правоту Бога!”

Жизнь свою рассматривай как чужую, жизнь чужих — как свою.

19 марта, пт. Вторая беседа в мечети. Веду ли я себя в жизни, спросил служитель, в соответствии с исламом, в духе идей, которые декларирую? Ответил, что не совершал в жизни ничего дурного. “Но этого, — заметил, — мало, ибо важно, как сказано в Коране, не то, что ты не совершаешь дурного, а то, что ты сделал полезного и доброго на пути Аллаха!” — “Что ж, — ответил, — мои книги, моя педагогическая работа — в духе заповедей веры”. Много народу, мое выступление транслировалось по всем уголкам мечети и прилегающим улицам! Шейх Махмуд тоже слышал, ждал, когда закончу, и тепло поздоровался со мной, сказав: “Берекалла!” (“Молодец!”).

Трехглавый афоризм: велика Россия, а порядка нет — так было? Велика Россия, а некого в вожди выбрать — так есть? Велика Россия, а некому выбирать — так будет?

22 марта, пн. Успел предупредить, что пропущу лекцию в мечети, — летим с Еленой на Конференцию поэтов Востока, а повод — публикация в поэтическом журнале “Арион” моих циклов “Докораническое” и “Послекораническое”.

Когда я выступал, явился Олжас Сулейменов. Вальяжен, только что прилетел из Италии, посол Казахстана, тут же, увидев меня выступающим, бросил в зал: “Чингизы завоевали Париж: недавно слушал одного (ЮНЕСКО отмечает 70-летие Айтматова), пришел сюда — слышу другого”. Выступил, как всегда полемично, с позиций просоветских, в пику сегодняшнему разброду и хаосу, хотя процветал и тогда, и теперь.

4 апр., пт. В мечеть на очередную беседу — а там безлюдно. У одного спрашиваю, у другого — угрюмы, смотрят недружелюбно. “А где Хаджи Махмуд?” — “Нет никакого Хаджи Махмуда!” И тут подзывает меня один, шепчет: “Сместили всех, новые теперь хозяева!” Переворот?! А вот и тот, кто теперь главный, — видел его на своих беседах. Говорит: “Решили, что вам не следует у нас выступать. То, что нужно нашим прихожанам, есть в Коране, а чего нет в нем, то и нам не нужно”. Спорить бесполезно, но решил все же сказать: “Вы не допускаете выступать перед мусульманами человека, который каждый день общается с пророком Мухаммедом!”. Глаза хаджи полезли на лоб — видно, подумал: хорошо, что избавились от этого сумасшедшего!

Открытие Дней культуры Азербайджана в Москве, на Кузнецком Мосту. Семь лет уже нет дороги в Баку. ТВ из Баку, приехали на дачу. “Зря снимаете, — сказал я, — не разрешат показывать!” — “Нам?! — И уверенно: — Не посмеют! Мы — частное телевидение!”. Записывали до 12 ночи (я оказался прав — не разрешили). Выписал из какой-то книги: не задирайся понапрасну там, где нужно смириться, но и не выказывай смирения там, где надобно мужество. Мерзостна слащавая ханжеская кротость с поддакиванием всякому вздору (нет ли этого в тебе?), прими то, чего не можешь изменить; измени то, что можешь изменить.

Познакомился с носителем хорошей фамилии Заркишиев (“золотой мужчина”), настроен резко против Баязитова — тот, мол, не должен был возводить церковь и синагогу, ибо эти религии с явлением Корана автоматически отменены (?!).

Заметки в Азербайджане к моему юбилею. Уважительно, но… Мол, как можно: писать о Мирзе-Фатали Ахундове как ниспровергателе ислама и — роман о Мухаммеде? Создавать “Семейные тайны” с резкой критикой комвождей и — роман “Доктор N” (автор заметки явно романа не читал, думает, что это дифирамб в честь тех же “вождей”, а это — трагедия; как не знаком и с романом о Мухаммеде, думает, что это беллетризация биографии пророка).

12 окт., вт. Родился в Сараево шестимиллиардный человек, кстати, мусульманин. После 70 мир видится ярче (это известно); время летит быстрее (очевидно); в любви возрастает духовность, не только не отменяющая секса, но придающая ему второе дыхание (любопытно); думается о смерти спокойнее (банально); возрастает доверчивость (ясно); надеешься прожить до 80, чтобы дополнить чем-то новым вышесказанное.
 
2000: Умей видеть дальше собственного носа, если даже держишь его высоко

Любопытная мысль Салмана Рушди в итальянской газете о веке терроризма: если выбирать между свободой и безопасностью — надо выбрать все-таки свободу, ибо борьба за безопасность, стабильность, порядок может вернуть диктатуру, тиранию.

22 авг., вт. Умер Эльчибей; характеристики Дм. Фурмана точные, вехи прослежены с тактом: “со временем именем этого человека в Азербайджане будут называть площади или аэродромы, наверное, поставят памятник и поместят его изображение на деньгах… Его сверг путч, поддержанный Москвой… Я слышал много критики Эльчибея, прежде всего из уст представителей бакинской интеллигентской элиты, для которых он оставался человеком, не очень хорошо говорившим по-русски, в то время как они не очень хорошо говорили по-азербайджански… Скорее харизматический вождь, чем демократический лидер, распустил соратников, начавших потихоньку обворовывать страну (самого его в коррупции не обвинял никто)… Его достоинства — и личные, и политические — делают его фигурой, к сожалению, не имеющей аналогов в России. Прежде всего — абсолютное бескорыстие (особенно поразительное в Азербайджане, где коррупция, хотя это почти не представимо, еще больше российской) и безусловный “диссидентский” его идеализм... В его отношениях с Гейдаром Алиевым, отнявшим у него президентство, были элементы благородства, для России совершенно необычные (впрочем, здесь надо отдать должное и Алиеву)”.

2001: Легче понять, что некогда тебя не было, чем поверить, что тебя когда-то не будет

1 янв., пн. Познакомились с яркой парой в доме-музее Окуджавы: композитор Игорь Егиков и Ира Воронцова у нас в гостях, новые песни на стихи Папы Иоанна Павла II. С восторгом — о Баку, жил на Колодезной, угол Физули, ныне — Низами. Создал своего рода музыкальную энциклопедию мировой поэзии, в которой доминирует русская, начиная с Пушкина, поэтов “серебряного века”, современных (Булата Окуджавы, Давида Самойлова, Юрия Левитанского, Николая Рубцова…), а также поэтов армянских (зов этноса), азербайджанских (зов бакинца); и все сочинения звучат в чудесном исполнении Ирины Воронцовой.

Сон — что перевожу суры Корана.

11 сент., вт. Мир взбудоражен, паника: все телестанции показывают чудовищные самолетные атаки террористов на Нью-Йорк и Вашингтон. Палестинцы? Ясир Арафат осуждает, а его люди омерзительно ликуют. Бен Ладен? Мнящие себя мусульманами фанатики? Позорное на них пятно! Так началось новое тысячелетие! В США введено военное положение. Надо б выступить, обратиться к обманутым самоубийцам: “Не в рай вы попадете, а в геенну, не шахиды вы, а убийцы презренные!”. Чья-то глупость: начало-де войны между исламом и христианством.

В мэрии — осенняя конференция “Россия и Кавказ”. Добросердечный Фазиль Искандер, важный Битов… Жириновский красочно нарисовал апокалиптическое будущее мира, России, Азербайджана (как дали ему слово, писатель Абдул Гусейнов покинул конференцию). Я говорил о цепной реакции авантюризма: если б Россия захотела, давно проблемы на Кавказе разрешились бы, но у России не было и нет кавказской политики.

4 нояб., вс. Лечу в Баку на Первый съезд азербайджанцев мира.

Г.А. выступал, как всегда, без бумаги чуть ли не два часа, отменный оратор, частые аплодисменты, стилистика брежневских времен. Я подарил внучке как сувенир выданные на съезде часы с изображением Г.А., “нашего учителя, нашего вождя”. У Дины есть еще часы с Мао: рука его — секундная стрелка — постоянно приветствует, до этого наши не додумались.

Вообще-то много болтаю, выбалтывая важное и существенное во время встреч со всеми. Наивен? Искренен? Глуп? Во всех и во всем вижу добро?.. Хочу быть услышанным! Две идеи прошлых, относящиеся ко мне: (1) Если ты такой умный, то почему такой бедный? (2) Если ты такой известный, то почему такой неизвестный?
 
2002: Чужие грехи не прощаешь, своим находишь оправдание

Чеченский писатель укорял: “Как смеете писать роман о Мухаммеде?! Запретная тема!” Я ему — что могу и про Аллаха роман написать, нет для писателя запретных тем!

Встретились как-то с землячкой Светланой Касимовой, “русскоязычной азербайджанкой”, с которой по давней привычке общались по-русски, и она вдруг с восторженным изумлением сообщает: “Не предполагала, что, если все, что слышу по-азербайджански, прекрасно понимаю, значит, и сама могу сказать, что хочу! Но для этого должна прежде всего раскрепоститься, дать свободу словам, которые с детства во мне. И вдруг… не поверите: почувствовала, будто что-то во мне, что вчера еще было тюрьмой, рухнуло… и я совершила великую, как французы, революцию, разрушила свою ненавистную Бастилию!” Теперь заговорила на нашем, строчит, точно Анка-пулеметчица.

5 марта, вт. Важная, как представляется, идея: если рассматривать Единого Бога как Автора всех Писаний, то не может Он высказывать какие бы то ни было мысли, которые хоть в малой степени противоречили бы всегдашним нравственным представлениям и нормам; если таковое наблюдается, то это — не Его, а приписано Ему людьми, пусть пророками даже, включая и Мухаммеда, которые не смогли должным образом расшифровать и озвучить на своих родных языках Его символы и знаки.

15 марта, пт. Новый год мусульман по хиджри, все первые четыре цифры задействованы — 1423.

17 марта, вс. Прощеное воскресенье. В театре Стаса Намина спектакль польского драматурга Эрнеста Брыля о Христе: блестящая постановка грузинки (интернационал).

Туркменбаши стал вечным (!) президентом, январь теперь — туркменбаши, апрель назван именем его матери, сентябрь — рухнаме: именно в сентябре родился его туркменский “эпос”.

Умер Кикнадзе… Начало знакомства относится к таким далеким временам, что и не верится, было это или нет: почти полвека назад, в стенах редакции “Бакинского рабочего”. А потом бесчисленные встречи в Москве. Гордился, что знает, не забыл азербайджанский, сочинял на нем. Но и грузинское в нем было, о чем — его изыскания о языке, поиск сходств в грузинско-картвельском, точнее, иберийско-кавказских языках и языке басков. Грузин по отцу, русский по матери, азербайджанец по душевному влечению, бакинец по принадлежности к “супернации”. Хотел сочинить “Энциклопедию ностальгирующей души”. Просил за неделю до смерти: “Умоляю, не откладывай, сядь и напиши о себе, очень для меня важно!”
 
2003: Легче играть чужие роли, чем жить своею жизнью

Иерусалим. Мусульманский базар, проверка сумок, Стена плача — я был тут и иудеем, и христианином, и мусульманином. Золото купола мечети Омара, минарет аль-Аксы — дороги туда закрыты. Мальчик-араб показал короткий путь к огромному церковному комплексу: святая святых христианского мира — храм Гроба Господня, Голгофа. Вышли — над нами голос муэдзина. Все три религии. В храме вместе с нами всего человек пять—семь, какие-то филиппинцы. Неужели люди так боятся? Теракты осуждаемы категорически исламом, но выгодны кое-каким вождям и политически, и финансово, и карьерно.

На несколько минут навестили с Еленой большого русского поэта Савелия Гринберга, теплая встреча, сидел, точно прикованный, в кресле — сочетание серьезного и шуточного. Плох, “ведь мне почти 90”. Лейтмотив встречи: “Время все расставляет по своим местам”. Жена его — Рут сказала, провожая нас, что Савелий давно не улыбался.

— Боли меня замучили, — говорит.
— А вы эту боль в строки воплощайте.
— Чтобы писать, надо быть свободным.
Елена:
— Но творчество и есть свобода.

О тонкостях иврита, восстановлении мертвого языка. Словотворчество на иврите напоминает детское. Елена вспомнила, как Денис в детстве признавался ей в любви: “Мамочка, я люблю тебя почти как самого себя!”. А я вспомнил Гасаново: “По улице овчарка бежала, как собака”.

Плоские крыши, камни, азан разносится над холмами. Вокруг камни разбросаны, здесь и могло родиться: “Время собирать (и разбрасывать) камни”.

Из Дао Дэ Цзин: когда не знали, что такое добро, не было и злого. Создавая, не обладать созданным. Любое делание чего-то приводит к беспокойству. Что существует для себя — недолговечно. Главное в движении — покой. Где побывали войска, там растут терновники и колючки.
О победе: побеждать, не нападая, побеждать и не гордиться, побеждать, не будучи воинственным, победу следует отмечать похоронной процессией; побеждающий других силен, побеждающий самого себя могуществен. Становится великим тот, кто не считает себя великим. Не считай себя яшмой, а считай себя камнем.

К вдове Вики Шапиро, школьного друга-бакинца. В свое время подсказали: если сможете, откажитесь от Шапиро, возьмите материнскую фамилию, иначе вас не примут в аспирантуру, так он стал Тер-Григоровым, с чем и уехал в Израиль, переживая, что числится тут не “настоящим”, а второсортным евреем, ибо национальность определяется не по отцу, как у нас, а по матери. В последнее время проявлял интерес ко всему армянскому (настольная книга — “История России. Армянский след”, надо почитать), переживал незнание языка. Три святые для него портрета висят на стене: Сахаров, Януш Корчак (поляк, добровольно ушел с детьми-евреями в газовую камеру) и ученый Гинзбург, кажется, любимый учитель. Лиля видит выход из кризиса в разделе страны: вернуть арабам территории и половину Иерусалима, дать евреям, живущим в той части, право выбора, как и всем арабам — в Израиле.

Масса сходных слов в иврите и азербайджанском через арабский и персидский: мерказ-меркез (центр), бешит-басит (простой), надир (редкий), олям (мир), шеш (шесть), шаат (часы), митбах (кухня), маариг (запад)… Израильские бакинцы любят щеголять этой близостью языков. Кстати, общность исчерпывается лингвистикой: арабские поселения на всем пути с севера на юг разительно отличаются от еврейских. Если выразить одним словом, то это — неупорядоченность, всего и вся, хотя над всеми одинаково жарко светит солнце да глядит необычно любопытный здесь полумесяц: рожками кверху.

1 апр., вт. Умер Липкин: вышли они с Инной Лиснянской (оба — большие русские поэты, Инна, к тому же, и этим горжусь, моя землячка-бакинка) гулять, и он упал. Смерть моментальная, счастливая. Жизнь его была долгой, с процветанием в канувшей системе (эпосы, таджики, персы) и — диссидентской борьбой. Однажды встретились в д/т, говорили о Коране. “Коран же, — почти воскликнул, — гениальная книга!”.

18 июля, пт. Земляк сообщил: похоже, Г.А. умер; решили пока скрыть, как делалось и делается с большими, точнее, долговременными вождями, дабы народ не паниковал.

13 авг., ср. День смерти мамы, 57 (!) лет; помнят лишь двое: брат и я, больше — никто, все ушли. Сегодня, оказывается, День левшей — значит, наш с мамой праздник; но я еще и амбидекстр!

Да (записал 1 сент.): “Твоему сыну, г-н зеркальный Зигнич, 50 лет!”

Чингизмы: а) Везение непременно ниспосылается как знамение ада или рая: постарайся понять. б) Везение является, чтобы найти удовольствие в его разгадывании, хотя при этом лучше не докапываться до сути. в) Везение — зло, если обращаешь себе на пользу. Забыл главное: Везение — исполненное предназначение.

Интервью с Каспаровым, интересно — о шахматном компьютере: не может решать этюды, ибо тут требуется парадоксальное мышление. Близки мне его политико-“шахматные” думы. Неужто время переиграло великого шахматиста?

Поздняя весть (9 дек., вт), завершившая слухи, — утром в Кливленде умер Г.А., 15-го похороны, семидневный траур. Сегодня же в Швейцарии умер Симон Маркиш, это, увы, прошло незамеченным. На ТВ два доминирующих мотива: прощание с Г.А. и арест Саддама Хусейна. Комментатор заметил, что Саддам, когда поймали обросшего, похож на Маркса, а рисовали у нас раньше похожим на Сталина.

Продолжают выражать… мне соболезнования (по поводу первого события).

Самочувствие — присутствие неприсутствия: то ли живу и впереди множество лет, то ли иллюзия, что живу, хотя уже давно нет меня; к тому же делаю то, чего не хочется делать, вынуждают потребности текучки, и не делаю того, что хочется (новая проза: эротический сумбур и стилевая сумятица).

Семь условий идеальной, точнее, нормальной смерти:
умирать весело, без трагизма и надрыва;
умереть в старости;
в ясном — пусть и относительно — уме;
в своей постели и в окружении близких;
успеть проститься, и чтоб не за тебя сказали твое последнее слово;
умерев, не числиться в живых;
поверить в Бога, если даже всю жизнь сомневался (Елена ставит это пунктом первым).

Чингиз Гусейнов

Kultura.Az